Выписка из «Списка генералам по старшинству 1914 года».

Перейдем теперь к князю Михаилу Сергеевичу Путятину. На фотографии он, как и Ломан,  в мундире старого образца. На плечах эполеты полковника без вензеля. Петлицы на воротнике и обшлагах мундира - простые прямые без шитья. Различимые русские ордена: на груди - Святого Владимира 4 степени с бантом, на шее - Святой Анны 2 степени, и едва видный из-за борта мундира - Святого Станислава 2 степени.

Во время, когда был сделан снимок, князь, числившийся в Преображенском полку гвардии, был штаб-офицером для поручений при гофмаршальской части, или «полковником от котлет», как тогда шутили при дворе.

Выписка из «Списка чинов Министерства Императорского Двора 1910 года».

В связи с нашей задачей наиболее любопытным представляется его орден Св. Владимира 4 степени с бантом. Начиная с 1855 года, эта награда давалась по статуту ордена за 25-ти летнюю выслугу в офицерских чинах, а так же за 18 и 20 морских компаний. По установленным правилам  двадцатипятилетняя выслуга считалась по день представления, сделанного ближайшим начальством. Ежегодно к 1 августа представления о награждении вносились в Капитул Орденов, откуда поступали в Кавалерскую Думу ордена Св. Владимира для согласования и проверки списков награждаемых. 22 сентября, после прохождения установленной процедуры, списки окончательно утверждались Императором.

Орден Св.Владимира 4 степени. Знак ордена представлял собой золотой крест. Его носили на груди.

Официальные списки офицеров и генералов не дают точных сведений о том, когда эта награда была вручена князю. Михаил Сергеевич, получивший чин мичмана флота 30 августа 1881 года, мог претендовать на нее с цикла 1907 года. «Список полковникам по старшинству», составленный по 1 ноября 1907 года, еще не содержит сведений о его награждении.

По этому приказу по военному ведомству видно, что после утверждения списка награждаемых орденом Св. Владимира 4 степени императором следовала довольно длительная процедура официального объявления о награждении.

Теперь мы можем подвести окончательные итоги. День, когда был сделана фотография, можно с большей долей вероятности отнести к довольно короткому периоду между 1 ноября 1907 и 8 апреля 1908 гг.

 Я склоняюсь к мысли, что это, скорее всего, произошло 23 марта 1908 года, в день Собственного Его императорского Величества Сводного пехотного полка. В этот день полку было пожаловано знамя. На эту дату указывает, например, знак за службу с Сводно-гвардейском батальоне, прикрепленный слева на груди князя Путятина, под вензельным изображением имени Александра III. По обычаю на этот праздник собирались, кроме действующих, и бывшие офицеры полка (батальона), к которым принадлежал и Путятин.

Знак Сводно-гвардейского батальона, в котором М.С. Путятин служил при Александре III.

А что же в это время делал Распутин? Здесь, к сожалению, не все так гладко.

Современной биографии Распутина позавидовал бы Чеширский кот. Она имеет свойство оборачиваться пустотой всякий раз, когда подходишь к ней слишком близко. То, что боковым зрением или краем глаза воспринимается как целостная картина, рассыпается в прах, когда начинаешь смотреть пристально и интересоваться деталями. В воздухе остается только просвечивающая через пустоту чья-то презрительная воровская ухмылка с отблеском золоченой фиксы в углу рта.

Кто здесь? Мисюсь? Ау?

Вам требуются сведения о том, что делал Распутин поздней осенью 1907 года. Вы открываете книгу советского историка в надежде отыскать там нужную информацию. И с удивлением обнаруживаете, что в это время Распутин одновременно:

- принимал в своем доме в сибирском селе Покровском высокопоставленных гостей из Петербурга (среди которых генеральша Лохтина и пр.);

- находился в Петербурге, где окормлял теплым светом мужицкой истины семью заблудших, но податливых венценосных агнцев - Алекс и Ники, с благодарностью прильнувших к обильным духовным сосцам бородатого пастыря.

Все это подается без тени рефлексии, на соседних страницах, не моргнув глазом и не меняя тона.

«Гм, гм», – думаете вы, и берете другую книгу другого автора с пометкой «сенсационные подробности жизни сибирского старца, полученные из закрытых архивов». Однако никаких новых подробностей по сравнению с первой книгой там нет. Сюжет мифа полностью повторяется. Лакуны умолчаний и пустоты, которые захватывают целые годы его жизни, сменяются переизбытком противоречивых бредовых сплетен, которыми побрезговали бы самые желтые из желтых газет. И только.

Вы берете третью книгу, четвертую… Все одно, кроме разве эпитетов с которыми употребляется имя Распутина. Плохой, хороший, добрый, злой, дьявольский, святой, простой, загадочный, синий, желтый, круглый, квадратный и т.д. Некоторые талантливые эпатажные авторы пытаются даже совмещать несовместимое, поражая сердца читателей глубокими и многогранными парадоксальными определениями, вроде «святого черта». Это шокирует, но имеет успех.

Складывается впечатление, что советские историки перед написанием своих книг в заветном секретном окошечке «закрытого архива» получают на время одну и ту же потертую папку с завязками, изношенными до бахромы, откуда с трепетом, дрожащими руками, извлекают подшитые и пронумерованные листы Дела. А доброжелательный сотрудник «архива», с улыбкой хлопая историка по плечу, советует:

«Смотрите не попортьте папочку. Редкий экземпляр. А вообще нужен свежий взгляд на Распутина. Вот все пишут, что Распутин был распутным и любил баловаться с женским полом. Этим уже никого не удивишь. А вы возьмите и посмотрите на это дело под другим углом. Мол, да было, но совсем не то и не так как все думают. Во время так называемых «оргий» святой человек Григорий увещевал потерявших человеческий облик дегенератов-аристократов не шалить, не пить, не курить и вообще вернуться на путь истинный. За что и был зверски растерзан аристократическими вурдалаками. Так будет очень оригинально. Вы уж голубчик постарайтесь».

И, окрыленный высоким доверием компетентных в исторических вопросах органов, голубчик старался.

Вернемся теперь к нашей фотографии.

Есть любопытное свидетельство некоего политического ссыльного «А.И. Сенина», который якобы в январе 1907 года поселился в с. Покровском, где воочию наблюдал жизнь Распутина a la naturel. После чего, видимо освободившись из ссылки, уже в 1910 (sic!) году опубликовал свои заметки о сибирском чуде в провинциальной прессе. Заметки этого «Сенина» являются одним из столпов современного распутиноведения. К ним как к более или менее надежному источнику, в той или иной форме обращались такие титаны темы, как Амальрик, Варламов, Боханов, Радзинский, и даже сам, не побоюсь этого слова О. Платонов.

Вот как описывал этот «Сенин» свое первое посещение в феврале 1907 г. дома Распутина в Покровском:

«По чисто вымытой деревянной лестнице, устланной разноцветными половиками мы поднялись во второй этаж. Маленькая чистая приемная, большой устланный половиками зал, превосходный письменный стол, мягкая мебель, дубовый массивный буфет - все новое, блестящее; под окнами солидные фикусы; стены оклеены обоями, в углу большие иконы с лампадками, превосходной работы в золоченных рамах портреты высокопоставленных особ (личные подарки, по уверению Распутина). Вот он в обнимку с О.В. Лохтиной, со священником пересыльной тюрьмы Медведем. Вот сидит Григорий на стуле, а сзади его почтительно стоят два блестящих придворных генерала: Путятин и Ломан».

Как говорится, хе-хе. Почтенный источник отправляется в топку. Видимо вместе с книгами, в которых он был использован. Хотя нет. Утята добрые. Книги можно оставить. Для прикола.

Итак, нас интересует, что делал Распутин в период с ноября 1907 по апрель 1908 гг. Если отбросить сведения о левитации, телепатии и телекинезе, которыми, по мнению многих достоверных источников, мастерски владел сибирский гипнотезер, могущий появляться в нескольких местах одновременно, то получится следующая более или менее связная, соответствующая реальности картина.

С середины ноября по май  Распутин находился в своем доме в с. Покровском. Это подтверждается известным делом Тобольской духовной консистории по обвинению его в хлыстовстве. Заведено оно было в сентябре 1907 г., а окончено в начале мая 1908 г.  

Во время следствия в январе 1908 года в его доме был проведен обыск, а так же допрошены гости и постояльцы, среди которых находилась уже упоминавшаяся Лохтина и другие дамы из Петербурга.

Какие-либо другие сведения, свидетельства или документы о том, что Распутин в этот период находился где-либо еще, отсутствуют.

Еще один неиссякаемый «источник» «знаний».

Хотя к самому этому «делу» имеется множество вопросов, но оно, как и «воспоминания» «Сенина», является краеугольным камнем распутинианы. А надо же и нам опереться на что-нибудь незыблемое и твердое.

Теперь, когда точки над i расставлены, самое время перейти к эпилогу.

Друг Утят учит нас терпению и доброте. Самое главное – доброте, которая одна только может преодолеть черствость и равнодушие умирающего мира и помочь в окончательной стабилизации Метагалактики.

Поэтому я решил воздержаться от оргвыводов.

Не дело утят искать виноватых. Нужно лишь дать возможность каждому самому оправдать себя. Даже если речь идет о советских «историках».